|

Будущее Большого Ближнего Востока

Масштабные трансформации, происходящие на пространстве Большого Ближнего Востока, все более настойчиво ставят вопрос о том, не приведет ли «арабская весна» к перекройке существующих государственных границ. Как будет выглядеть политическая карта Большого Ближнего Востока лет через двадцать?

Минное поле конфликтов

Вопрос не праздный. Хотя бы потому, что от ответа на него напрямую зависит геополитическая оценка разворачивающихся в регионе событий, а, следовательно, и реакции на них внешних сил. И не надуманный. Пришедший в движение ближневосточный регион унаследовал массу проблем, связанных с искусственным, не совпадающим с ареалами этнического расселения характером государственных границ, проведенных в колониальную эпоху. Представители сирийских «Братьев-мусульман» считают границы современной Сирии отголоском недоброй памяти соглашения Сайкса–Пико. Они уверены, что в «исламской и демократической Сирии» смогут мирно сосуществовать сунниты, алавиты, курды, друзы. Но над Турцией, Ираком, Сирией и Ираном встает призрак курдской государственности, ядро которой в Ираке уже действует вполне автономно.

Большой Ближний Восток (ББВ) напоминает сегодня минное поле потенциальных этнических и пограничных конфликтов, готовых взорваться при любом неосторожном движении. Племенные элиты богатой нефтью Киренаики не скрывают стремления отделиться от Триполи и Феццана. Далеки от разрешения пограничные проблемы на Юге Судана, между Саудовской Аравией и Йеменом, не урегулирован спор между ОАЭ и Ираном о принадлежности островов в Персидском заливе. Десятилетиями ждет своего разрешения проблема Западной Сахары. Кто знает, как повернется в случае смены режима в Дамаске судьба Александреттского санджака, нынешней турецкой провинции Хатай.

А проблемы многоконфессиональных и многоэтнических государств, таких как Турция и Иран? Проблемы Ливана, не завершившего трансформацию своей политической системы межконфессиональных балансов, Саудовской Аравии с ее 10-процентным шиитским населением на границе с Ираном, иранского Азербайджана?

Список потенциально конфликтных ситуаций, тлеющих на пространстве от Марокко до Афганистана, можно было бы продолжить. Хотя вряд ли в этом есть необходимость: масштабы проблемы ясны и без этого.

Менее ясно, как конкретно будет развиваться региональная ситуация, в том числе в том, что касается возможных изменений политической карты ББВ. Будут ли приходящие к власти новые региональные элиты, в большинстве своем исламские, готовы и способны искать общие подходы к борьбе против сепаратизма? На какой основе – узко («уатанийя») или широко националистической («каумийя») – будет формироваться региональная повестка дня? Как поведут себя (особенно в случае усиления сепаратистских тенденций) влиятельные внешние игроки, прежде всего, американцы, заявившие еще в начале XX века устами президента Вудро Вильсона о признании права наций на самоопределение?

Результат передела территорий на Большом Ближнем Востоке по версии Ральфа Петерса

Понятно, что эти вопросы носят, скорее, риторический характер. Как в реальности будет развиваться такая сложная, многофункциональная система, как ББВ, покажет только время. Однако об общем векторе развития, основных закономерностях, в рамках которых будет происходить становление нового Большого Ближнего Востока, можно порассуждать уже сейчас. Если, разумеется, исходить из того, что они подчиняются общей логике функционирования системы международных отношений.

В этом случае можно с достаточной уверенностью утверждать, что существуют два главных сценария дальнейшего развития ситуации в регионе ББВ. Условно их можно назвать версальской (по аналогии с «переделом Европы» после Первой мировой войны) и вестфальской (отсылка к Вестфальскому миру 1648 г.) матрицами. В первом случае речь идет о послевоенном урегулировании (конкретно – о разделе арабских владений Османской империи) при ведущей роли внешних сил, во втором – о длительном и болезненном процессе «саморазвития» демократического содружества национальных государств.

Версальская матрица

 «Арабскую весну» многие на Западе, особенно на начальном этапе, сравнивали с событиями в Восточной Европе в конце 1980-х – начале 1990-х годов. Сравнение до определенной степени обоснованное. И в том, и в другом случае смысл происходившего сводился, в конечном счете, к демонтажу государственно-политических структур, сформировавшихся в период блоковой конфронтации под преимущественным советским влиянием. Естественно, что Запад на волне эйфории от победы в «холодной войне» сделал ставку не просто на всемерную поддержку, но на подталкивание демократических тенденций.

Здесь, как это ни парадоксально, и таилась ловушка, причем весьма опасная. Форсирование исторического процесса, перекройка, как когда-то в Версале, политической карты мира – в принципе дело безнадежное. И тогда, и сейчас попытка найти общий идеологизированный знаменатель для решения комплекса разноплановых, преимущественно геополитических задач не могла не обернуться серьезными стратегическими сбоями. Нынешние проблемы Евросоюза в значительной мере являются следствием его форсированного расширения, ставшего дополнительной нагрузкой на благополучие «старых европейцев». Похожая история происходит и на Ближнем Востоке: смена элит, сопровождавшаяся, как и любая революция, завышенными социально-экономическими ожиданиями населения, оказалась чреватой перспективой разворота региона в сторону не столько демократии, сколько исламизма.

Для тех, кто помнит последние годы существования Советского Союза с его рефлекторной, обусловленной непоколебимой уверенностью в конечной победе коммунизма поддержкой национально-освободительных движений, нынешняя ситуация с подталкиванием демократии в мире выглядит как повторение тех же ошибок, только с обратным знаком.

Еще более тревожны аналогии с Версальским миром, в основе которого также лежали внешне привлекательные, но оторванные от реальности идеи. «Решейпинг» Балкан и Восточной Европы в 1919–1923 гг. тоже проходил на волне эйфории от наступления эры демократии и вечного мира. Чем закончилось кабинетное конструирование новой Европы на развалинах Австро-Венгерской, Германской, Российской и Османской империй известно. Дорога к Второй мировой войне была вымощена самыми добрыми намерениями.

Тем не менее складывается впечатление, что авторы американской концепции переустройства Большого Ближнего Востока питаются теми же идеями, что и архитекторы Версальской системы. Во всяком случае, печально известная «карта Петерса», отражающая подходы правого крыла американского экспертного сообщества к государственно-политической конфигурации «Нового Ближнего Востока», выглядит как развитие идей В. Вильсона применительно к новым условиям. Идеи «укрупнения» Иордании за счет «разукрупнения» Саудовской Аравии, создания «Священного исламского государства» вокруг Мекки и Медины, курдского государства (с выходом к Черному морю), Белуджистана, отдельных шиитского и суннитского государств на территории Ирака трудно воспринимать иначе как политическую провокацию с неясными целями.

 Понятно, что креативность Ральфа Петерса и его единомышленников не находится в мейнстриме американских подходов к будущему ББВ. Тем не менее его «карта» – это ложка дегтя в бочке демократического меда. Во всяком случае, трудно отделаться от ощущения, что в официальном американском подходе присутствует и логика облегчения доступа к национальным богатствам стран региона, прежде всего, к энергоносителям за счет создания нежизнеспособных карликовых государств – своеобразная «сомализация» Ближнего Востока.

Кроме того, – и это, возможно, главное, – уже первые уроки «арабской весны» убедительно показывают, что упрощенный, арифметический (а в сущности – «версальский») подход к решению национально-этнических проблем на Ближнем Востоке не работает, как не сработал он и в Европе. Региональная политическая культура, традиционалистские системы сдержек и противовесов складывались на ББВ веками в другой логике, в которой патриархальная нравственность всегда стояла выше политической целесообразности, вернее, определяла ее.

Александр Македонский и Наполеон понимали, что нужно уважать не только веру, но и предрассудки Востока. В результате о них и сейчас еще неплохо вспоминают и в Александрии, и в Дамаске. Салах эд-Дин и Ричард Львиное сердце нашли компромисс, хотя и временный, по Иерусалиму. Правда, через семь веков после этого Р. Киплинг, певец романтизированного колониализма, изрек сакраментальное: «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и вместе им не сойтись».

Метафора, конечно, но живучая.

Вестфальская матрица

Альтернативой планам «кабинетного» переустройства ББВ мог бы стать путь, по которому Европа идет последние три с половиной века. Он начался в 1648 г. в вестфальских городах Мюнстер и Оснабрюк, когда европейцы закончили контрреформационные войны (длительный период гражданских и религиозных междоусобиц) двойной договоренностью о межконфессиональном примирении католиков и протестантов и признании права «наций-государств» на суверенное существование.

С Вестфальского мира собственно и началось становление современной европейской, а затем и глобальной системы международных отношений, базирующейся на силе права, а не на праве силы.

Европейский опыт создания содружества демократических национальных государств показывает, что это длительный и сложный исторический процесс, не терпящий форсированных, тем более идеологизированных решений. Европой накоплен огромный, хотя и небезупречный, опыт как объединения государств (Германия, Италия в XIX веке), так и «контролируемого распада» дву- и многонациональных государств (Чехословакия, Югославия в веке XX), не говоря уже об обмене населением, реализации права оптации, обеспечении прав национальных меньшинств.

В общих интересах, чтобы этот опыт оказался востребованным и при решении национально-этнических проблем, накопившихся на ББВ. В сущности, крушение авторитарных режимов на Ближнем Востоке, начатое в ходе «арабской весны», может (в случае его развития в русле мирового опыта, а не в противоход с ним) стать очередным этапом единого исторического процесса, который можно условно назвать расширением вестфальского правового пространства. Вслед за Восточной Европой и Балканами Большой Ближний Восток может вступить в сообщество государств, отношения между которыми базируются на единых ценностях – демократии, уважении прав человека, свободном рынке. Но может и не вступить, если не почувствует встречного движения, готовности другой стороны играть по единым правилам.

Ключевое условие удержания событий, развивающихся в регионе, в русле мирового исторического процесса – отказ от подмены международного права, базирующегося на безусловном уважении государственного суверенитета, политической целесообразностью. Переход этой грани почти неизбежно выводит события в плоскость межцивилизационного столкновения. Это обстоятельство надо иметь в виду и в ходе развернувшихся сейчас дискуссий вокруг концепции «ответственность по защите».

Вестфальская матрица применительно к ББВ означает, прежде всего, что судьбоносные для народов региона решения, в том числе по возможному изменению государственных границ, будут приниматься самими региональными странами без внешнего вмешательства и при строгом соблюдении требований международного права.

И последнее. Практика строительства гомогенной демократической Европы показывает, что необходимым условием запуска аналогичного процесса на ББВ является урегулирование межконфессиональных противоречий. В нынешней региональной ситуации – назревающего противостояния суннитов и шиитов. Это на сегодня – главное звено, ухватившись за которое можно вытянуть всю цепь. Вестфальский опыт Европы, во многом определивший ее нынешний мультикультурализм, как и непростые реалии многонациональной и многоконфессиональной России с ее 17-миллионным мусульманским населением, бесценен и в плане поиска путей к примирению в исламском мире.

Мир един. И это очевидно, если он развивается по вестфальской, а не по версальской матрице.

Петр Стегний
Д.и.н., член РСМД, Чрезвычайный и Полномочный Посол России

Метки: , , , , , , , , , , , , , , ,

Оставьте комментарий:

Это не спам.

В Вашем браузере отключена поддержка JavaScript! Для корректной работы Вам необходимо включить поддержку JavaScript и обновить данную страницу.








Последние комментарии

  • Евгений: Ну что?Бред,говоришь?
  • sn23: В КНР 23 провинции, а не 29.
  • sn23: Абзац про экономический ресурс необходимо исправить. КНР уже давно на 2-ом месте.
  • Севастополь: очередной бред русфашистов!
  • Дударев К.И.: Лукашеенко А.Г создал самую большую банду в Европе. Убивают,похищаю и тд. Почему не принимаются меры к...