Пираты XXI века уходят в бизнес
Морское пиратство вопреки всем попыткам обуздать его остаётся прибыльным делом, источником внушительных капиталов, владельцы которых превращаются, вернее сказать, стараются превратиться в уважаемых бизнесменов. Если их, конечно, не настигает карающая рука Фемиды в странах, где неотвратимость наказания за преступление не является пустым звуком и где знают, как покончить с морским разбоем.
Аккуратненький брюссельский аэропорт и погожий октябрьский субботний денёк настраивали на благодушный лад. Поглаживая бородку, Мухаммед Абди Хасан вальяжно вышел из лайнера и огляделся. «Добро пожаловать в Европу!» — приветливо гласил плакат на здании аэровокзала. Абди Хасан уже предвкушал, как через каких-нибудь четверть часа его будут приветствовать в зале ожидания бельгийские кинематографисты. Именно на встречу с ними знаменитый сомалийский пират и прилетел в столицу Евросоюза.
Но богатая на неожиданные повороты жизнь морского разбойника преподнесла ещё один сюрприз. При прохождении пограничных формальностей к сомалийскому флибустьеру подошли полицейские. Причём не переодетые киношники, а самые что ни на есть настоящие блюстители порядка. Они предъявили ордер на арест, и в тот же день африканского пирата этапировали в Брюгге, где ему предъявили официальное обвинение.
Абди Хасан добрый десяток лет упоминался в статьях, докладах и записках, в том числе составленных экспертами ООН, которые анализировали разбойный разгул в Индийском океане. Все знатоки проблемы единодушно называли его одним из самых влиятельных и богатых лидеров пиратских группировок, промышляющих вдоль побережья Сомали. Однако в прошлом году, став мультимиллионером и обзаведясь обширным хозяйством, флибустьер объявил о том, что завязывает с преступным промыслом и переключается на политику.
Такому повороту в Сомали никто не удивился. Не он первый, не он последний. Среди сомалийских политиков можно найти немало бывших пиратских вожаков и главарей наземных вооружённых группировок. Многие чувствовали, что Абди Хасан давно перерос статус первого пирата. Не зря же за ним закрепилась кличка Афвейне, то есть «Большой рот». Любитель шикарных автомобилей и костюмов с отливом, он всегда стремился стать лидером не только среди десятков или сотен головорезов, но и среди миллионов соотечественников.
Политика предполагает публичную известность и рекламу. Получив приглашение из Бельгии, заманчиво предлагавшее стать героем сенсационного документальном фильма и начать триумфальное шествие по фестивалям и телеканалам, Абди Хасан охотно согласился. Казалось, удача продолжала сопутствовать лихому пирату и на новом поприще. Вскоре он уже садился на лайнер, вылетавший в Брюссель из столицы Кении.
Новоиспечённый миллионер, очарованный перспективой прославиться на весь мир, совсем запамятовал, что в столице Евросоюза его разыскивают с особым рвением. Дело в том, что Абди Хасан координировал действия пиратов, захвативших в 2009 году бельгийское торговое судно «Помпея». Экипаж провёл в плену больше двух месяцев, а на свободу моряки вышли только после уплаты солидного выкупа.
С этого момента к международному ордеру на арест пирата добавился и национальный, бельгийский. Быть может, бывший пират полагал, что в Брюсселе к его деяниям отношение будет столь же наплевательским, как на родине, где больше двух десятков лет центральной власти фактически не существует. В этом случае он явно просчитался.
Бельгийские военные в составе сил НАТО не первый год участвуют в патрулировании прибрежных вод Восточной Африки, внося вклад в операцию «Океанский щит». Как сообщил недавно генеральный секретарь Североатлантического альянса Андерс Фог Расмуссен, потери мировой экономики от сомалийского пиратства составляют 18 миллиардов долларов в год. Забывать об этом в Брюсселе не собираются, поэтому Абди Хасану, судя по всему, ещё долго не придётся наслаждаться плодами разбоя.
Брюссельский эпизод вновь напомнил мне о работе корреспондентом ИТАР—ТАСС в Кении в период, когда сомалийские флибустьеры только начинали свою бурную деятельность. В детстве мне казалось, что пираты существуют только в приключенческих романах. Командировка в Найроби заставила изменить мнение. Оказалось, что морские разбойники и в наши дни не только остались на плаву, но и неплохо приспособились к новым обстоятельствам. Они поставили себе на службу современную технику и средства связи, обзавелись автоматическим оружием и весьма долго процветали под носом у флотилии НАТО и боевых кораблей России, Ирана, Индии, Китая, патрулирующих прибрежные воды Восточной Африки. С современными флибустьерами вынуждены сталкиваться не только те, кто плавает близ берегов Сомали, но и те, кто осторожно держится от опасной земли на расстоянии в сотни миль.
Пришлось познакомиться с пиратами и мне, хотя в Сомали я никогда не был. Причём знакомство произошло на суше, за полтысячи километров от морских просторов. Что поделаешь, такие они, эти личности, создавшие целую международную систему, собственную бизнес-империю, хорошо смазанную деньгами и потому действующую почти безотказно. Орудуя на родине, где словосочетание «верховенство закона» может вызвать лишь кривую усмешку, они укоренились в столице соседней Кении. В Найроби есть целый район Эстлей, населённый этническими сомалийцами. Там морские разбойники могут чувствовать себя в полной безопасности и спокойно отмывают деньги.
Тот же Абди Хасан тоже владеет в Найроби недвижимостью. «Большой рот» осел в Кении после нескольких громких дел. В 2008 году он руководил захватом украинского судна «Фаина», на борту которого оказались 33 танка Т-72. Говорят, что за «Фаину» Абди Хасан получил выкуп в три миллиона долларов. Их он прибавил к миллионам, отхваченным годом ранее за саудовский супертанкер «Сириус-стар».
Пираты остепеняются. Награбленные деньги они вкладывают в дома. Там, где поспокойнее, чем в Сомали, и где Фемида не так разборчива, как в Бельгии, то есть в Кении. По данным местных риелторов, уже в 2010 году каждый пятый жилой дом, проданный в элитных районах Найроби, перешёл в руки сомалийцев. Обычно покупатели приходят с рюкзаками, набитыми пачками купюр, а платят исключительно наличными, хотя суммы порой составляют миллионы долларов.
Впервые на эту полуподпольную сомалийско-кенийскую структуру я наткнулся в 2001 году, когда в руках разбойников оказались наши рыбаки из Калининграда. Освободили траулер через три месяца, заплатив выкуп в десятки тысяч долларов. Никакие уговоры, никакие устные обещания не действовали. Это я в полной мере испытал на себе, постоянно общаясь со старейшинами клана дарод, в руках которого оказался наш траулер. Разговоры и не могли ни к чему привести в принципе. Как не раз клялись мне как сами сомалийцы, так и те, кто имел опыт, подобный экипажу российского судна, в таких обстоятельствах возможны только два способа воздействия: реальная угроза применения подавляющей военной силы или выкуп. Поначалу я не хотел в это верить, но в результате пришлось признать правоту такой неандертальской формулы.
Впоследствии в её справедливости пришлось убеждаться не раз. Наш траулер, задержанный в порту Кисмайо, был не первым и не последним судном, оказавшимся в заложниках у сомалийцев. Многие попадали в плен при ещё более драматичных обстоятельствах. Их сомалийские пираты захватывали прямо в море, иной раз со стрельбой. Со временем район действий разбойников расширился на большую часть Индийского океана. Если поначалу опасности подвергались суда, проходившие вдоль сомалийского побережья на расстоянии до полусотни миль, то потом экипажи не могли чувствовать себя спокойно даже в сотне, а потом и тысяче миль от берега. Флибустьеры применили смекалку и расставили по океану старые танкеры. С таких «плавучих баз», стоящих посреди Индийского океана, они атаковали проходившие суда. Усовершенствовались и средства связи.
Захват нашего траулера был только началом. С тех пор пиратская тактика стала ещё изощрённее, их возможности несравнимо шире, а цена свободы гораздо дороже. Но суть осталась. Сомалийские пираты и их пособники промышляют тем, что похищают людей и всеми правдами и неправдами вымогают у пленников выкуп.
Утверждают, правда, что в последнее время активность сомалийских флибустьеров заметно пошла на спад. Во всяком случае, такое мнение содержится в документах 3-й международной конференции по борьбе с морским пиратством. Форум, собравший в Дубае почти тысячу государственных деятелей, военных и гражданских экспертов из полусотни стран, представителей ООН и других авторитетных международных организаций, стал самой представительной площадкой, обсудившей эту острую тему. Но проблема остаётся. «Несмотря на заметное снижение количества вооружённых атак со стороны побережья Сомали в течение последних двух лет, морское пиратство остаётся угрозой для региональной безопасности», — подчеркнул, выступая на конференции, министр иностранных дел Объединённых Арабских Эмиратов шейх Абдалла бен Заид аль-Нахайян.
В своей речи глава внешнеполитического ведомства ОАЭ привёл рецепт, позволяющий снизить давление пиратов на судоходство и рыболовство ещё больше. Он прост. Прежде всего, это повышение боеготовности военно-морских сил стран региона, укрепление береговой охраны Сомали и её соседей. Чтобы ускорить процесс, богатые государства, прежде всего нефтедобывающие, помогают менее успешным.
Но уповать только на военное решение было бы недальновидно и неэффективно, убеждён министр иностранных дел ОАЭ. Одновременно необходимо лишать пиратов социальной базы, для чего следует воссоздавать в Сомали нормальное государство и способствовать повышению жизненного уровня её граждан. «На цели развития Сомали и оказания её населению гуманитарной помощи эмиратское правительство выделило 22 миллиона долларов, а ещё 50 миллионов планируется вложить в повышение потенциала сомалийского государства в области обеспечения безопасности, укрепления внутриполитической стабильности», — отметил шейх.
Участвовал в работе дубайского форума и президент Сомали Хасан Шейх Мохамуд. Его избрание в сентябре прошлого года ознаменовало окончание так называемого «переходного периода». Считалось, что нынешний глава государства стал олицетворением примирения различных частей сомалийской элиты, а церемония его вступления в должность ознаменовала собой водораздел между хаосом и возвращением к порядку. Но такие умозаключения — не более чем благие пожелания западных спонсоров процесса сомалийского национального примирения. В пользу такого вывода свидетельствуют продолжающиеся в разных регионах страны разброд и шатания.
После взрыва башен-близнецов в Нью-Йорке многие аналитики начали объяснять поразительную неспособность сомалийцев объединиться в единое государство происками исламистов. Действительно, в Сомали безраздельно царствует мусульманская религия. Но стоит напомнить, что и до трагических событий сентября 2001 года страна уже целое десятилетие жила раздробленной на десятки автономных районов, где верховодили лидеры вооружённых группировок. Бойцы каждого такого отряда набираются из представителей одного клана, на которые делится всё население страны. Каждый клан восходит к легендарному предку, непременно родственнику пророка Магомета, прибывшему в Сомали много веков назад из Аравии. И хотя все сомалийцы говорят на одном языке, исповедуют ислам и проживают на единой территории, прежде всего они считают себя частью клана, а уже потом — народа.
Учёные утверждают, что своеобразный менталитет связан с кочевым образом жизни. В условиях суровой пустыни человек должен полагаться только на себя и на родственников. Если тебя обидели, сородичи по клану отомстят обязательно, жестоко и беспощадно. И все это знают. Клановая организация привела к тому, что в Сомали, несмотря на усилия международного сообщества, так и не удалось, даже на федеративной основе, воссоздать единое государство. Да, парламент, правительство и президент избраны. Вот только который год центральные органы власти фактически не имеют власти на большей части территории страны. Как и пираты, многие сомалийские политики большую часть времени проводят в Кении, с обезоруживающей откровенностью объясняя это тем, что в их родной стране, управлять которой их уполномочили народ и международное сообщество, слишком опасно.
Нынешний президент Хасан Шейх Мохамуд, избавившись от приставки «переходный», так и не обрёл настоящую, а не показную легитимность. Неслучайно, обращаясь к участникам конференции в Дубае, он взывал о помощи. По его словам, страна остро нуждается в международной поддержке усилий «по формированию национальной береговой охраны, укреплению законности и порядка, юридических и правовых государственных институтов». Иными словами, помогать Сомали надо во всём. В том числе в «создании новых рабочих мест для молодого поколения, тем самым устраняя корни, которыми подпитывается пиратство».
Для международного сообщества такая помощь будет затратной, но, в конечном итоге, благотворной, убеждён глава сомалийского государства. «Стабилизация положения в Сомали незамедлительно скажется на стабилизации и безопасности района Аденского залива и западной части Индийского океана», — констатировал президент. Его поддержали официальные лица из Саудовской Аравии, Марокко, Йемена, Шри-Ланки, Бангладеш, Мозамбика, Филиппин, Сейшельских и Коморских островов, министры из европейских стран, уставшие от постоянных неурядиц.
По мнению экспертов, хотя морское пиратство пошло на спад и последний захват крупного коммерческого судна у сомалийского побережья отмечен год назад, судовые компании продолжают вкладывать огромные средства в вооружённую охрану судов и их сопровождение кораблями ВМФ. По данным адвокатской группы «Океаны вне пиратства», на эти цели в прошлом году было израсходовано более шесть миллиардов долларов США.
Порой, отчаявшись обеспечить безопасность с помощью армии и других государственных структур, судовладельцы обращаются за помощью к частным фирмам. Никто, понятно, не скажет, сколько он заплатил им за охрану своих судов, но, по неофициальным данным, порой речь идёт о суммах, сравнимых с величиной выкупа, которая в последние годы достигла астрономических высот. Причём, в отличие от военных, частные охранники с пиратами не миндальничают, при первом удобном случае открывая огонь на поражение.
На конференции в Дубае выступил капитан Джавад Кан, освобождённый вместе с восемью членами экипажа своего судна после почти двух лет пребывания в сомалийском плену. Его речь стала, пожалуй, самым волнующим эпизодом форума. Моряк заявил, что до сих пор переживает стресс и ощущает унижение от бессилия в связи с тем, что ничего не мог сделать для 14 оставшихся членов экипажа из Бангладеш, Шри-Ланки, Индии и Ирана, которых пираты увели во внутренние районы Сомали. 11 моряков уже три года находятся под контролем бандитов, а остальные пропали без вести. Конференция призвала мировое сообщество обратить внимание на тяжёлую гуманитарную обстановку, сложившуюся в Сомали, где пираты продолжают удерживать в плену 57 моряков-заложников, а также предпринять через региональные и федеральные власти Сомали все возможные меры, чтобы вернуть пленников их семьям.
Участники конференции отметили, что морское пиратство в Аденском заливе и западной части Индийского океана по-прежнему представляет собой серьёзную угрозу для международной торговли, мира и безопасности. Определённое снижение активности пиратов всё ещё носит обратимый характер, констатировал форум. Поэтому любое ослабление усилий по обеспечению безопасности на море и наращиванию потенциала на берегу может привести к новому всплеску нападений.
Международные усилия по подрыву «пиратской бизнес-модели», от военно-морских операций в море до привлечения к ответственности «наземных финансистов пиратства», должны быть расширены, говорится в итоговом документе форума. В нём отмечается необходимость развивать сотрудничество в правоохранительной области, в том числе с участием Интерпола, для расследования деятельности международных преступных сетей, причастных к пиратству, а также привлечения к ответственности лиц, незаконно финансирующих и содействующих пиратству, в рамках соответствующих резолюций Совета Безопасности ООН. В этом смысле операция по выманиванию Абди Хасана в Брюссель и его арест стали одной из первых ласточек по успешному претворению подобных планов в жизнь.
Жаль только, что одним Сомали пиратство в Африке не ограничивается. По мере затухания деятельности морских разбойников вдоль восточного побережья Чёрного континента она активизируется у побережья западного. И теперь уже международному сообществу приходится обращать особое внимание на флибустьеров, промышляющих в Гвинейском заливе. Тем более что, в отличие от Сомали, объектом их интереса стали не только суда, но и нефтяные платформы, добывающие «чёрное золото» у побережья Нигерии.
Андрей Поляков, ИТАР-ТАСС, Эхо планеты