Саудовская Аравия стремится задушить арабскую весну
14 января 2011 года Бен Али вылетел в саудовскую Джидду, не подозревая, что следующие три года ему придется провести в настолько же почетной, насколько скучной ссылке. Ни Франция, ни какая-либо другая арабская страна не захотели принять его у себя. Одна лишь Саудовская Аравия могла похвастаться достаточным количеством денег и религиозной легитимностью, чтобы позволить себе приютить на своей территории нового изгоя. Только она понимала, какую угрозу представляет для нее произошедшее в Тунисе.
За три года саудовские власти потратили уйму денег для того, чтобы затормозить волну арабских революций или поставить ее на службу собственным региональным амбициям. В Египте аравийская монархия с помощью нефтедолларов подняла на ноги военных, чтобы перекрыть кислород «Братьям-мусульманам» и революционерам. В Сирии она оказывает поддержку мятежникам, чтобы нейтрализовать планы Ирана. Но давайте подробно рассмотрим все эти события.
Время народов
17 декабря 2010 года самосожжение пришедшего в отчаяние молодого торговца фруктами и овощами Мохаммеда Буазизи в тунисском городе Сиди-Бузид стало отправной точкой народного восстания, которое докатилось до столицы страны только 11 января.
Люди поджигали полицейские участки и представительства партии власти, срывали портреты президента с криками «Долой!». В первых рядах, молодежь пошла на бойцов сил безопасности с камнями в руках, несмотря на обстрел из боевого оружия. Затем в борьбу вступили все: адвокаты, преподаватели, безработные, предприниматели. Катарский телеканал «Аль-Джазира» круглосуточно транслировал кадры этого народного протеста под лозунгом «Справедливость, достоинство и свобода». От Алжира до Каира, миллионы телезрителей заворожено следили за крушением первой арабской диктатуры, которое заняло менее трех недель.
В Египте первые демонстрации начались 25 января в Каире, Александрии и Суэце. Затем центром всего стала каирская площадь Тахрир: после кровопролитных столкновений с полицией она превратилась в символ неорганизованного, но решительного протеста, который объединил в себе женщин и мужчин, стариков и молодежь, людей самых разных политических взглядов.
«Вылезай из машины и присоединяйся к храбрецам с Тахрира!» — заявил один старый механик солдату. Люди опасались худшего, когда Хосни Мубарак призвал на помощь армию. Толпа кричала: «народ требует свержения режима». «Эти стихийные народные движения являются отражением логики бунта, и поэтому в их главе не было лидера, идеологии или политической организации», — отмечают авторы книги «Арабский Ренессанс» (Renaissances arabes) Михаэль Бешир Айяри (Michaël Béchir Ayari) и Венсан Гейссер (Vincent Geisser).
11 февраля под давлением армии египетский лидер был вынужден подать в отставку. Произошедшее вызвало шок во всем арабском мире, начиная с Саудовской Аравии, которая обвинила США в том, что те раздули тлевшие угли восстания, бросив на произвол судьбы одного из их главных союзников.
Далее в соседнем Йемене (1 800 километров общей границы с Саудовской Аравией) тоже начались беспорядки. 27 января тысячи демонстрантов вышли на улицы Саны с требованием об уходе президента Али Абдаллы Салеха.
Тот провел у руля страны целых 33 года, однако решил изменить конституцию, чтобы получить возможность вновь выставить свою кандидатуру в 2013 году. Восстание распространилось по территории от Адена (в первую очередь это коснулось студентов) до Хадрамаута. Невиданное дело. Али Абдалла Салех чудом пережил теракт и отправился на лечение в Саудовскую Аравию, где осенью был вынужден подписать соглашение о формировании переходной власти.
14 февраля еще один пожар разгорелся в маленьком королевстве Бахрейн. Юные активисты (шииты в своем большинстве) разбили лагерь на Жемчужной площади в центре Манамы, чтобы выразить протест против власти суннитской династии Аль-Халифы. Тем не менее, 2 марта Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты отправили войска на помощь соседу: более 1 000 человек взяли на себя охрану государственных институтов и стратегической инфраструктуры. Военные с помощью танков жестко разогнали демонстрантов, которыми, по заявлению властей, манипулировала главная шиитская держава, Иран.
18 марта памятник на Жемчужной площади (шесть подпирающих шар гнутых колонн) был разрушен. Противодействие бахрейнскому мятежу стало первым вмешательством Эр-Рияда (он мнит себя главным защитником интересов суннитов на Ближнем Востоке) в арабскую весну.
С беспокойством наблюдая за разгорающимся пламенем по всей своей сфере влияния, Саудовская Аравия вмешалась во второй раз, предложив Марокко (его сотрясали протесты движения 20 февраля) и Иордании вступить в Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива, который до того момента был закрыт для всех кроме нефтяных монархий. В регионе начал вырисовываться настоящий контрреволюционный альянс.
Как бы то ни было, огонь еще не потух. Ливия и Сирия одна за другой погрузились в цикл протесты-репрессии. Но в отличие от других стран, тут демонстрации обернулись войной. Начавшийся с уличных акций в Бенгази 17 февраля ливийский конфликт завершился лишь 20 октября в Сирте расправой над Муаммаром Каддафи, который провел 42 года у власти и был самым старым арабским диктатором. Лишь вмешательство НАТО позволило положить конец конфликту, который унес тысячи жизней.
Сирийская трагедия началась 15 марта 2011 года с демонстрации в городе Деръа у границы с Иорданией. Протестующие добивались освобождения нескольких подростков, которых задержали за антиправительственные граффити. Их отпустили на свободу только неделю спустя, после варварских пыток. Слишком поздно. Восстание против авторитарной власти Башара Асада, который пришел на смену своему отцу Хафезу в 2000 году, охватило другие города. Несмотря на страх, все больше людей присоединялись к движению.
Повсюду стены были исписаны лозунгами и карикатурами. Люди, наконец, смогли свободно говорить. Улицы заполнили громогласные речи и крики. Исламисты, которым многие годы пришлось провести в подполье, вновь показали себя и основали самые разные партии, от умеренных до самых что ни на есть радикальных. «Справа» от «Братьев-мусульман» прописались салафиты. Не доверяющая «братьям» Саудовская Аравия решила профинансировать салафитов в надежде, что сможет легче их контролировать. Радикальные группы «Ансар аш-Шариа» зародились в Тунисе, Египте, Йемене и Ливии.
Тем не менее, в странах уже начались свободные выборы. Тунис, за которым в скором времени последовал Египет, запустил этот новый цикл 23 октября 2011 года. У избирательных участков выстроились бесконечные очереди.
Время «Братьев-мусульман» и Катара
Исламисты не играли первых ролей во время народных восстаний в начале года. Тем не менее, контрастировавшая с неорганизованностью революционеров дисциплина и ореол главных противников рухнувших режимов помогли им наверстать упущенное. Сформированной с подачи «Братьев-мусульман» Партии возрождения удалось заполучить 89 из 217 мест в Учредительном собрании Туниса. В конце года по сходному сценарию прошли выборы в Египте: они стали настоящим триумфом «Братьев-мусульман», которым досталось больше половины кресел в Народном собрании.
В Катаре довольно потирали руки. Маленький газоносный эмират стал покровителем «Братьев-мусульман» после того, как в 1990-х годах Саудовская Аравия открестилась от них из-за поддержки вторжения Саддама Хусейна в Кувейт. Его лидер Хамад бин Халифа аль-Тани был убежден, что исламский консерватизм движения как нельзя лучше отвечает стремлениям арабских народов.
В Дохе нашли пристанище многие видные представители политического ислама, в том числе знаменитый египетский проповедник Юсеф аль-Карадави. После того как арабская весна вознесла на вершину власти его протеже, Катар смог выйти на первый план в региональной игре, оставив позади саудовских соседей, которые увязли в бесконечных расчетах по поводу преемника власти. Кипучий шейх Хамад был буквально одержим стремлением прославить свое крошечное государство: забитые газодолларами закрома эмирата и телеканал «Аль-Джазира» немедленно встали на поддержку революций.
Это новое стремление к вмешательству, которое пошло вразрез с традиционной посреднической позицией Дохи, впервые проявилось во время конфликта в Ливии. Зарекомендовавший себя искусным дипломатом премьер-министр эмирата Хамад бин Джасим аль-Тани стал одним из инициаторов принятия резолюции 1973 Совета безопасности ООН, которая создала возможность для развертывания натовской авиации в Ливии. Поддержка монархий Персидского залива позволила убедить Россию не использовать право вето.
Напуганная свержением Бен Али и Мубарака Саудовская Аравия уступила под напором Катара. У короля Абдаллы был зуб на Муаммара Каддафи, которого подозревали в подготовке покушения на него в 2003 году, когда тот еще только был наследным принцем. В марте 2009 года в Дохе ливийский тиран назвал всех своих арабских коллег «марионетками» англичан и американцев прежде чем покинуть погрузившийся в гробовое молчание зал заседаний.
Съемочные группы «Аль-Джазиры» первыми высадились в Бенгази, который встал на острие ливийского восстания. Канал установил тесное сотрудничество с революционерами. Несмотря на запрет на работу в Тунисе, он подробно освещал ход мятежа против Бен Али, черпая информацию в социальных сетях и выпуская в эфир отснятые активистами видеозаписи. После новости об уходе Мубарака 11 февраля он целых 15 минут транслировал происходящее на площади Тахрир, которая погрузилась в общее ликование.
Стиль «Аль-Джазиры» — доведенная до совершенства смесь новостей и агитпропа. Сам же Катар отправил для участия в операции пять Mirage 2000 (половина всей его боевой авиации), в очередной раз подтвердив те самым навязчивое стремление добиться влияния в регионе. Все это время катарские спецподразделения тренировали сирийских повстанцев и руководили ими во время штурма Баб-аль-Азизии (укрепленный генштаб Каддафи) в конце августа 2011 года.
Затем внимание Катара переключилось на Сирию. Отзыв посла из Дамаска в июле 2011 года (четыре месяца спустя после начала восстания) стал официальным подтверждением разрыва эмирата с режимом Асада, которого в конце 2000-х он всячески старался привлечь на свою сторону. Как, впрочем, и Николя Саркози, лучший друг Хамада бин Халифы аль-Тани. Крошечная нефтяная монархия решила оказаться на «правильной стороне» истории и поддержала уличное движение. В своей самой популярной программе «Шариат и жизнь» шейх Карадави обрушился с критикой на клан Асада и его союзников из Ирана и ливанской «Хезболлы». Как и в Ливии, где катарские власти активно поддерживали Переходный национальный совет (политическая организация повстанцев), они взяли на себя патронаж Сирийского национального совета, где ведущую роль играли «Братья-мусульмане».
Раздражение при виде постоянного вето России и Китая в Совете безопасности («разрешение на убийство», как сказал премьер-министр Хамад бин Джасим), подтолкнуло Катар к милитаризации восстания. Его власти организовали тайный канал поставок оружия через территорию Турции, которая разделяла теплое отношение Дохи к «Братьям-мусульманам». Поставки начались в январе 2012 года и активизировались после вступления мятежников в Алеппо в июле. По мнению стратегов из Дохи, Алеппо должен был стать сирийским Бенгази, трамплином для скачка к окончательной победе.
Катарское руководство было тем больше преисполнено оптимизма, что, казалось, все получалось. 6 февраля 2012 года по их инициативе состоялось подписание соглашения о примирении между ХАМАС и ФАТХ. Как они и желали, глава палестинского исламистского движения Халед Мешаль разорвал отношения со своим бывшим покровителем Башаром Асадом и перешел под опеку Катара.
Кроме того в конце 2012 года президентские выборы в Египте завершились победой ставленника Дохи Мохаммеда Мурси из «Братьев-мусульман». Через две недели после провозглашения результатов новоизбранный лидер провел встречу с госсекретарем США Хиллари Клинтон. Катар как никогда уверовал в свою счастливую звезду и будущее лидера всего Ближнего Востока.
Время Саудовской Аравии
Тем не менее, непомерные амбиции Катара начали вызывать раздражение в Эр-Рияде. Летом 2012 года Саудовская Аравия решила расчехлить оружие. Принц Бандар бин Султан (посол в Вашингтоне с 1983 по 2005 год) был назначен главой спецслужб королевства. Саудовские власти сделали ставку на его знание механизмов работы американского Конгресса. Кроме того в прошлом он прекрасно проявил себя в антисоветском джихаде в Афганистане, где ему удалось объединить радикальный ислам, нефтедоллары, ЦРУ и ракеты Stinger.
Так, почему бы не сделать то же самое в Сирии? Страна Башара Асада стала театром нового геополитического столкновения огромных масштабов. Сирийский конфликт чем-то напоминает матрешку. Протестное движение в основном состоит из суннитов, которые составляют большинство населения, но находятся под властью алавитов (диссидентское ответвление шиизма).
В региональных масштабах столкнулись друг с другом шиитский Иран, лучший друг и союзник Дамаска, и Катар, Турция и Саудовская Аравия, которые оспаривают лидерство в суннитском мире. На мировом уровне вновь вернувшая себе былые амбиции Россия на пару с Китаем начали противостояние с США и их британскими и французскими союзниками
18 июля 2012 года в Дамаске произошел теракт в штабе кризисной ячейки сирийского режима, который можно рассматривать как совпадение или же первое следствие появления в стране Бандара бин Султана. Во время взрыва погибли министр обороны и шурин президента Асеф Шаукат и глава национальной службы безопасности. Дамаск оказался в изоляции, а в Эр-Рияде не скрывали радости. Одно время поговаривали даже о смерти главы иранской разведки Касема Сулеймани, но эта информация оказалась ложной.
В тот же самый момент мятежники вступили в Алеппо. Они наступали повсюду. Под их контролем оказалась вся граница с Турцией, а затем и с Ираком. На юге страны поставки закупленного Эр-Риядом в Хорватии тяжелого вооружения позволили открыть новый фронт. Под угрозой оказался даже Дамаск.
В Тегеране прекрасно осознавали опасность. С подачи стражей революции, которые в 2009 году, еще при Махмуде Ахмадинежаде, жестоко подавили «иранскую весну», власти решили мобилизовать все силы и средства, чтобы спасти рядового Асада. На помощь призвали ливанскую «Хезболлу» и иракские шиитские отряды. Иранские военные консультанты взяли на себя реорганизацию сирийской армии.
Москва со своей стороны активно поставляла оружие, и шиитский подъем дал результаты. С июня 2013 года и взятия Эль-Кусейра (стратегический город у ливанской границы) Башару Асаду удалось перейти в контрнаступление. Организация повстанцев в свою очередь начала рассыпаться на части под воздействием исламистских отрядов. Самый жестокий и непримиримый из них, «Исламское государство Ирака и Леванта», буквально терроризировал «освобожденные» зоны во имя черного флага пророка.
Революции застигли врасплох саудовскую дипломатию, которой оказалось очень непросто «проснуться». Но постепенно ее поведение стало последовательнее и агрессивнее. Она так и не смогла смириться со смещением ее главного регионального союзника Хосни Мубарака, на смену которому пришел союзник Катара, «брат-мусульманин» Мохаммед Мурси. Хуже того, в сентябре 2012 года, едва успев обосноваться в президентском кресле, Мурси отправился с визитом в Тегеран при том, что отношения между Египтом и Ираном были разорваны после исламской революции 1979 года.
Казалось, ничто не могло ему помешать: президент выступил посредником в переговорах между Израилем и ХАМАС во время «мини-войны» в Газе в ноябре 2012 года, снискав тем самым похвалу Вашингтона. Кроме того, ему удалось мягко сместить казавшегося непобедимым министра обороны маршала Тантави и заменить его генералом Абдулом Фаттахом ас-Сисси, который пользовался репутацией верного и набожного человека.
Тем не менее, Мурси допустил серьезную ошибку. Окрыленный достигнутыми успехами, 22 ноября 2012 года он подписал конституционный указ, который сделал его недосягаемым для любых судебных властей. Далее он вынес на референдум неоднозначный и составленный на скорую руку проект конституции.
Разразилась буря. Вспышка яростного недовольства по всей стране стала неожиданностью для «Братьев-мусульман», которые мобилизовали собственные отряды. Стычки унесли жизни нескольких десятков человек. Конституцию в декабре все же приняли, но имидж властей был сильно подмочен: «братья» потеряли страну. Мохаммед Мурси стал лидером одной группы, а не всего государства. Тем не менее, он предпочел не обращать внимания на неоднократные предупреждения со стороны военных, свято веря в бесконечную линию катарских кредитов. Тем не менее, страна погрузилась в кризис, как и Тунис, которому Саудовская Аравия тоже решила перекрыть финансирование.
Весной 2013 года три юных активиста, которые основали протестное движение «Тамррод», пустили петицию с призывом к отставке Мурси. Она собрала многие миллионы подписей. 30 июня на улицы вышли миллионы демонстрантов, а армия отправила вертолеты, чтобы поприветствовать толпу. Мохаммед Мурси был обречен. 3 июля генерал ас-Сисси сместил первого демократически избранного главу арабского государства с благословения религиозных властей страны. Исполняющим обязанности президента назначили Адли Мансура. Все пошло по второму кругу: власти пообещали людям новую конституцию и выборы через полгода. Саудовская Аравия и Объединенные Арабские Эмираты приветствовали перемены займами и помощью в размере 12 миллиардов долларов.
Что интересно, 25 июня эмир Катара Хамад (возможно, он почувствовал, куда задул ветер) передал власть сыну Тамиму, которого считают более осторожным политиком. Катар зашел в тупик: теперь его больше критиковали, чем поддерживали. Пришла пора сворачивать паруса. Постепенно Саудовская Аравия все больше закрепляла свой триумф, тогда как турецкий лидер Реджеп Тайип Эрдоган (еще один ее серьезный соперник) столкнулся с внутренними проблемами в лице демонстрантов с площади Таксим.
В Египте «Братья-мусульмане» отчаянно цеплялись за данную им выборами «легитимность». Дипломатические усилия Европы и США не позволили избежать конфронтации. На рассвете 14 августа полицейские взяли штурмом лагерь исламистов вокруг каирской мечети Рабиа аль-Адавия. Началась бойня. В ответ исламисты подожгли с полсотни коптских церквей. К концу дня число погибших перевалило за тысячу.
Далее последовали жестокие репрессии, которые подпитывали поддержка Эр-Рияда и национализм военных. Лидеры «Братьев-мусульман» и тысячи простых активистов оказались за решеткой. Мохаммед Мурси предстал перед судом, а с Хосни Мубарака наоборот сняли все обвинения. В конце декабря 2013 года египетские власти вовсе объявили «Братьев-мусульман» террористической организацией. Восстание на Синае и теракты не имеют никакого значения — главное, что на берегах Нила обосновался новый авторитарный режим, как того и хотел Эр-Рияд, которому пришлась совершенно не по вкусу «весна народов». 14 января на голосование была вынесена новая конституция. А генерал ас-Сисси больше не пытается скрывать своих планов на президентское кресло.
В Тунисе «Братьям-мусульманам» из Партии возрождения тоже пришлось оставить власть. Тем не менее, там это случилось мягче, по итогам затяжного политического кризиса, который парализовал всю страну с августа 2013 года по январь 2014 года. Еще 6 февраля 2013 года убийство Шокри Белаида вынудило премьера-исламиста Хамади Джебали оставить свой пост. Убийство Мохаммеда Брахми 25 июля (его тоже приписали экстремистскому салафитскому движению) еще больше ослабило позиции его преемника Али Ларайеда.
Вдохновившись примером Египта, оппозиция потребовала ухода Партии возрождения из правительства. После шести месяцев торгов и закулисных переговоров она все же уступила место кабинету технократов, которому было поручено в кратчайшие сроки организовать новые выборы. В ближайшее время в стране готовится к принятию конституция, которая должна стать самой либеральной в арабском мире. Сейчас Тунис — единственная страна арабской весны, которая пошла по пути демократического переходного процесса.
Все остальные погрузились в хаос (Сирия, Ливия, Йемен) или откатились назад к авторитарной системе (Египет, Бахрейн). Арабская весна стала явлением иной природы: она превратилась в площадку для широчайшего стратегического и религиозного противостояния «шиитского полумесяца» во главе с Ираном (также включает в себя Ирак, Сирию и ливанскую «Хезболлу») и подконтрольной Саудовской Аравии «суннитской оси».
В конце августа 2013 года в Эр-Рияде посчитали, что их час пробил: режим Башара Асада затопил три района в пригороде Дамаска ядовитым газом. Эта химическая атака в Гуте унесла жизни 1 500 человек и стала нарушением обозначенной Обамой «красной линии». Саудовская Аравия ликовала. Ее лидеры были убеждены: Вашингтон, Лондон и Париж разбомбят режим и нанесут решающий удар по Башару Асаду, что остановит в том числе и иранский экспансионизм.
Тем не менее, все сложилось совершенно иначе. Британские депутаты проголосовали против войны, Барака Оабму охватили сомнения, и лишь Франсуа Олланд демонстрировал готовность нанести удар. Владимир Путин открыл перед США неожиданный путь отступления, предложив ликвидацию химического арсенала Сирии. Кроме того, этот ход позволил ему вернуть в седло Башара Асада.
Саудовское руководство не простило американцам такое «предательство». Андар бин Султан затаил зло на Вашингтон.
К тому же, «предательство» не ограничилось только Сирией. В марте 2013 года в Омане начались тайные переговоры между представителями США и Ирана. Инициатива была одобрена верховным лидером Исламской республики Али Хаменеи. Дело в том, что несмотря на громогласную антиамериканскую риторику, тот все равно остается несравненным стратегом и прекрасно осознает, что может принести его сгибающейся под грузом санкций стране примирение с американским «шайтаном». Кроме того, для него не секрет, что в перспективе предстоящего вывода войск из Афганистана США и сами заинтересованы в Иране, который представляет собой островок стабильности на погруженном в хаос кровавых конфликтов Ближнем Востоке. Наконец, он понимает, насколько сближение Тегерана с Вашингтоном может дестабилизировать двух его главных врагов в регионе: Израиль и Саудовскую Аравию.
Три месяца спустя иранские избиратели дали верховному вождю то, чего ему не хватало для возвращения Ирана на международную арену: презентабельного президента. Избранный 14 июня в первом туре Хасан Рухани был тем, кто в 2003 году подписал соглашение о временной остановке иранской ядерной программы. Новый лидер немедленно назначил министром иностранных дел Мохаммада Джавада Зарифа, который провел больше времени в США, чем в Иране, и активизировал тайные контакты с Белым домом, чтобы тем самым дать новый толчок ядерным переговорам. Официально их проводят пять постоянных членов Совета безопасности и Германия, хотя на самом деле все крутится вокруг ирано-американского танго.
Время Ирана?
В конце сентября 2013 года Хасан Рухани отправился в Нью-Йорк на Генеральную Ассамблею Организации объединенных наций. За кулисами американцам и иранцам удалось обговорить практически все пункты соглашения. В последний день Хасан Рухани 15 минут говорил по телефону с Бараком Обамой. Этот факт посеял панику в Эр-Рияде и Тель-Авиве, где ощутили начавшееся смещение геополитического равновесия на Ближнем Востоке. Тем временем в Женеве прошли три сессии бурных переговоров по ядерной программе. Потребовалось пойти на некоторые уступки Франции, которая выразила сомнения насчет искренности намерений Ирана, и проигнорировать яростный рык воспринявшего все как ловушку израильского премьера Биньямина Нетаньяху. Однако в конечном итоге 24 ноября было подписано временное, но историческое по своей значимости соглашение по иранской ядерной программе, которое вступит в силу с 20 января 2014 года.
Реакция не заставила себя ждать. Она даже предшествовала самому договору. 19 ноября в иранском посольстве в Бейруте состоялся двойной теракт, который унес жизни 25 человек. В ливанской столице участились нападения на оплоты союзной Ирану «Хезболлы». 27 декабря в результате взрыва заминированного автомобиля погиб советник бывшего премьер-министра Сада Харири Мохаммед Шатах, который не скрывал враждебного отношения к «Хезболле» и режиму Башара Асада.
За три года стремления и чаяния арабских народов оказались подчинены императивам масштабной геополитической игры. За влияние в регионе и дружбу США сражаются два непримиримых врага: находящийся на подъеме шиитский Иран и суннитская Саудовская Аравия, которая стремится вернуть себе былую мощь. Развитие событий продолжает набирать обороты. В Ираке, где суннитские отряды ко всеобщему удивлению взяли в свои руки Эль-Фаллуджу, говорят о борьбе с «иранской оккупацией». Кроме того, Эр-Рияд предложил ливанской армии 3 миллиарда долларов на покупку (в том числе и французского) оружия, что было воспринято как «тактический развод» с Вашингтоном.
В Тегеране же уверены, что Саудовская Аравия вот-вот рухнет. «Этой страной руководят слишком старые люди, которые сбились с пути», — такие слова прозвучали на пятничной молитве. И подобная перспектива вызывает нешуточное беспокойство. «Даже мы, их соперники, осознаем, насколько ужасными могут быть последствия, если все обернется плохо», — отметил недавно один советник верховного лидера. Королю Абдалле сейчас 89 лет. И, значит, в Саудовской Аравии тоже не за горами перемены.
Кристоф Эйад, Изабелль Мандро, Бенжамен Барт, Элен Саллон, Серж Мишель, “Le Monde“