Бухарест-Кишинев: кондуктор нажал на тормоза
Скептики, рассуждавшие о бессмысленности референдума в Гагаузии, могут считать себя посрамленными, если даже президент Румынии Траян Бэсеску, провозгласивший поглощение Молдавии чуть ли не национальным проектом, решает приостановиться.
Закоренелый идеолог объединения, он признал тщетными попытки соблазнить соседей европерспективой. Уже и по его подсчетам лишь 15-20 процентов молдаван согласятся на нее через близость с Румынией. А коль так, то и овчинка выделки не стоит. Бухарест, по словам Бэсеску, “заморозит процесс выдачи паспортов жителям Молдавии и сократит количество стипендий для ее студентов”. Как он выразился, “нажмет на тормоза”.
Хотя точнее было бы сказать, что это Гагаузия сорвала стоп-кран. С ее почти абсолютным голосованием за вступление в Таможенный союз и за отложенный суверенитет в случае утери молдавской независимости вынужден считаться и политический противник Бэсеску, румынский премьер Понта.
Уникальный для этой страны случай, когда два первых лица оказываются единодушны. Глава правительства, правда, смотрит еще дальше. После поездки в Сочи он заявил, что Бухарест не будет игнорировать интересы Москвы в этом регионе. Россию он именует не иначе как “великим соседом”. Вот что Олимпиада делает с людьми.
В ЕС, понятно, сожалеют о строптивости Гагаузии не меньше, но тоже видят в ней демократический фактор. И уже не только в ней. Здесь догадываются, почему инициативу автономии с проведением референдума подхватили другие регионы Молдавии, в том числе и ее вторая столица – русскоязычные Бельцы. И понимают, какими будут интеграционные предпочтения граждан.
“Мы – демократия и не примем в члены ни одну страну, население которой не желает войти в ЕС. Это задача политиков в Молдавии – убедить людей”, – заявил содокладчик Европарламента по договору об ассоциации Грэхэм Уотсон. Он откровенно признал, что “голосование молдаван в состоянии поменять геополитический вектор страны”.
И это за полгода до августа, на который Брюссель назначил подписание соглашения об ассоциации и зоне свободной торговли. В Кишиневе царят отчаяние и растерянность. По всему выходит, что правящий альянс оказался не готов к такой реакции своих западных покровителей. А они определенно рекомендуют властям учитывать мнение граждан. Еще бы объяснили, как. Ведь здесь к этому как-то не привыкли.
Пожалуй, самое лучшее, что мог бы сделать Кишинев в сложившихся обстоятельствах, не при Украине будь сказано, – приостановить процесс евроинтеграции. Отложить ее до лучших времен. Вот только для власти они могут так и не наступить. В конце года в Молдавии парламентские выборы. Опросы фиксируют подавляющее превосходство коммунистов. Поэтому правящему альянсу решать вопрос с ЕС надо сейчас, иначе потом это будет делать уже не он.
Власти, заставляя страну верить в европрелести, а ЕС – в податливость страны, лишили себя пространства для маневра. Поэтому кондуктор нажал на тормоза, но их уже засосала опасная трясина.
Продолжит молдавский политолог Виталий Андриевский.
Шейнкман: Бухарест, судя по всему, решил приостановить поглощение Молдавии. Значит ли это, что Гагаузию можно считать спасителем отечества?
Андриевский: Референдум в Гагаузии вызвал очень сильную реакцию. Она имеет и определенные плюсы, и минусы. Сторонники европейской интеграции в Молдавии, в правящей партии говорят Западу, мол, смотрите, у нас еще сильны антиевропейские настроения, надо переломить ситуацию, дайте нам больше помощи, помогите нам.
Гагаузия представляет национальные меньшинства, и молдаване говорят, что-де нацменьшинства хотят забрать у них мечту о Европе. Идет определенный раскол, причем он, на мой взгляд, пойдет не на пользу сторонникам Таможенного союза.
Шейнкман: Но речь идет не только о Гагаузии. Насколько известно, и в других регионах Молдавии, в том числе и Бельцах, намерены провести референдум. Даже европейские политики уже призывают молдавские власти учитывать мнения населения.
Андриевский: Европейские политики поняли, что не все нормально в “Восточном партнерстве”, что там не учли исторические интересы некоторых стран, в том числе Молдавии, которая многими нитями связана с Россией, со странами Таможенного союза.
Европейцы начинают понимать, что нет такого общего настроя, что все, бежим в Европу. Все гораздо сложнее, а завтра может стать еще более сложным. Идет большая стратегическая игра, пока сложно сказать, кто в ней выиграет.
Шейнкман: Все эти обстоятельства могут повлиять на сроки подписания соглашения об ассоциации с ЕС?
Андриевский: Я думаю, что соглашение в любом случае будет подписано. Но это не означает, что его подписание поставит точку.