Многообразие политической жизни Латинской Америки
Чичикастенанго – прекрасная местность в Гватемале, где по четвергам работает традиционный рынок народных промыслов, который посещает множество туристов, желающих познакомиться с культурой индейцев майя. Все придерживаются мнения, что посещение Чичи, как в народе называют этот населенный пункт, оставляет незабываемые впечатления, поскольку вы наблюдаете многоцветье красок и вдыхаете ароматы тщательно выделанных тканей, выложенных на прилавки местными жителями.
С политической точки зрения, Латинская Америка напоминает Чичикастенанго в том, что касается пестроты политических и партийных тенденций. Рассматривать континент как нечто однородное – большая ошибка. Заявлять о полевении Латинской Америки (заезженный термин, который активно употребляли в середине прошлого десятилетия) или о некоем развороте вправо, как говорили в 2010 аналитики, подобные Варгасу Льосе, или что сейчас, в 2013-2014 годах, она становится красной и идет левым курсом, значит рассматривать действительность сквозь идеологические очки. Или, что еще хуже, не учитывать политическую неоднородность, всегда свойственную данному континенту.
Те, кто спешат с выводами (континент полевел потому, что в 2013 году были переизбраны Рафаэль Корреа в Эквадоре и Мишель Бачелет в Чили), прежде всего не принимают во внимание огромные различия между левыми движениями на континенте. Ряд авторов считает, что надо прежде всего говорить не о левых и правых, а о пропасти, разделяющей демократическую модель, при которой соблюдаются основные права человека (именно такой курс проводят Бачелет в Чили и Сантос в Колумбии, причем первую считают левой, а второго относят к правым), от откровенно авторитарной. Наиболее ярким ее представителем является чавизм в Венесуэле.
Различные левые течения (национал-популизм Уго Чавеса и его последователей, с одной стороны, и левоцентризм Бачелет и Лулы да Силва, с другой) нельзя относить к одной и той же идеологической категории. Различия между ними весьма значительны и затрагивают основные свободы и права человека. Так, например, режим Чавеса закрыл оппозиционные СМИ, в частности – телекомпанию RCTV в 2007 году, а Дилма Русеф выступает за «полную и ничем не ограниченную свободу слова». «Исходя из моего собственного опыта, – заявила она, – я хочу, чтобы все знали, что эта свобода является единственной альтернативой молчанию диктатуры».
Как вспоминал в нашей же газете Энрике Краузе (Enrique Krauze), умеренные левые добились того, что те страны, где они были у власти, значительно достигли значительных успехов в своем развитии, в то время как левые, выступающие под националистическими и популистскими лозунгами, выступают в качестве душителей свобод: «В Латинской Америке (как в Испании, когда там у власти была Социалистическая рабочая партия, PSOE) крупные реформы, как правило, проводили левые правительства, отошедшие от революционной фразеологии и выбравшие путь реформ, либеральных ценностей и социал-демократии… Те же самые страны, которые несколько лет тому назад гневно возвысили свой голос протеста в связи с государственным переворотом в Гондурасе, допустили, что в Венесуэле и других странах группы ALBA гражданские свободы подавляются до такой степени, что ни о какой демократии не может быть и речи».
Во-вторых, помимо того, что левые движения Латинской Америки весьма разнородны и никак не могут рассматриваться как одно целое, в регионе сосуществуют три крупных политических течения (правоцентристы, левоцентристы и «социализм XXI века»).
Когда десятилетие назад была разработана знаменитая (и упрощенная) концепция о повороте континента влево, то забыли не только о неоднородности этих самых левых движений, но также и о том, что правоцентристы находились у власти в целом ряде стран, в частности Партия национального действия (PAN) в Мексике; Националистический республиканский альянс (ARENA) в Сальвадоре и сторонники бывшего президента Урибе в Колумбии. Сейчас ситуация приобрела еще более выраженный оттенок, поскольку представители центристов и правоцентристов пришли к власти в большинстве стран Северной, Центральной Америки (Энрике Пенья, представитель Институционно-революционной партии, в Мексике; Отто Перес Молина в Гватемале; Порфирио Лобо в Гондурасе; Лаура Чинчилья в Коста-Рике и Рикардо Мартинелли в Панаме) и Карибского бассейна (Данило Медина в Доминиканской Республике). Из восьми стран этой зоны исключение составляют лишь две: Маурисио Фунес в Сальвадоре (левоцентрист демократического толка, реформатор, чьи взгляды серьезно отличаются от бывших повстанцев марксистов, теоретически являющихся ядром его электората) и Даниэль Ортега в Никарагуа.
В Южной Америке положение более сбалансированное, но также неоднородное, поскольку 3 правительства являются правоцентристскими, 3 левоцентристскими и 3 представляют собой «социализм XXI века», не считая Аргентину во главе с Кристиной Киршнер, которую нельзя отнести ни к одной из вышеперечисленных категорий. Там мы имеем трех президентов-правоцентристов (Хуан Мануэль Сантос в Колумбии, Орасио Картес в Парагвае и Себастьян Пиньера в Чили), трех левоцентристов (Ольянту Умалу в Перу, Дилму Русеф в Бразилии и Хосу Мухику в Уругвае) и 4 представителей тоже неоднородного «социализма XXI века» и их союзников (Николаса Мадуро в Венесуэле, Рафаэля Корреа в Эквадоре, Эво Моралеса в Боливии и Кристину Киршнер в Аргентине).
Таким образом, речь идет о регионе, разделенном на три почти одинаковые части, где ни одна из вышеупомянутых тенденций не является преобладающей, а вследствие изменений в настроениях избирателей эти тенденции продолжают сосуществовать. По сути дела, «социализм XXI века» века явно вошел в период застоя, поскольку после 2009 года ни одна страна не присоединилась к группе ALBA, которая к тому же лишилась Гондураса (когда у власти там находился Мануэль Селайя, 2009 год) и Парагвая (когда там президентом был Фернандо Луго, 2012). Правоцентристы укрепили свои позиции прежде всего в Центральной Америке (Панама 2009 год, Гондурас, 2010 год и Гватемала, 2011 год), а левоцентристы в Южной, когда на выборах одержали победу Умала в Перу (2011 год) и Бачелет в Чили (2013 год).
Так, президентские выборы 2013 стали наглядным отражением этого положения дел: представители «социализма XXI века» одержали победу там, где они уже находились у власти (в Эквадоре, февраль; и Венесуэле, апрель), правоцентристы победили в Парагвае и Гондурасе, а левоцентристы – в Чили. Очевидно, что эта неоднородность удержится и в 2014 году, когда правые имеют все шансы на победу в Коста-Рике, Сальвадоре (по крайней мере, во втором туре) и Колумбии; умеренные левые в Бразилии и Уругвае, а сторонники «социализма XXI века» – в Боливии.
В заключение мы можем сделать вывод, что, в отличие от 90-х годов, в настоящее время Латинская Америка представляет собой разноплановый и неоднородный регион с серьезными расхождениями между левыми движениями. Самый настоящий калейдоскоп оттенков, цветов и тенденций.
Рохелио Нуньес Кастельяно, “El Pais“